Холокост. Это слово, произошедшее от греческого «holokaustos», означает жертвоприношение с помощью огня. В середине прошлого века этим термином стал называться процесс преднамеренного уничтожения немецкими нацистами и их приспешниками евреев. Результатом «решения еврейского вопроса» стали 6 миллионов загубленных жизней: мужчин и женщин, стариков и детей. В период с 1933 по 1945 годы любой еврей, живший на территории Германии и в оккупированных ею странах, был обречен на смерть, разнились лишь сроки. Со дня фашистской оккупации срок жизни речицких евреев составил менее 4-х месяцев.
Решение об эвакуации гражданского населения Речицы было принято 28 июня 1941 года. По сведениям бывшего речичанина, а ныне израильского историка Леонида Смиловицкого, местные власти обходили еврейские дома и уговаривали их жильцов уезжать. Для эвакуации были выделены товарные вагоны-теплушки, для посадки на которые нужно было предъявить лишь справку городских властей.
Бежать или остаться? Эту дилемму каждая еврейская семья решала самостоятельно, ведь к эвакуации никого не принуждали. И все же большинство еврейского населения города (по данным переписи 1939 года евреев в Речице проживало 7237 человек, или 24%) решилось на отъезд. В немалой степени этому способствовало приближение фронта, потоки еврейских беженцев, эвакуировавшихся из западных областей Беларуси, и пустые дома соседей, уехавших ранее.
Но уехали не все. Согласно исследованиям, проведенным еще одним израильским историком, также бывшим речичанином Альбертом Кагановичем, из евреев отказались эвакуироваться нетрудоспособные, немощные старики, с которыми остались невестки или дочери, дети и многодетные матери. Старики помнили оккупацию города немецкими войсками в Первую мировую войну. Ничего, успокаивали они своих близких, пережили тех немцев, переживем и этих. Как же они ошибались!
Передовые части вермахта вошли в Речицу 23 августа 1941 года. Не встретив серьезного сопротивления, войска двинулись дальше на восток, а в городе разместились подразделения гестапо, СД, полиция безопасности, гражданская, полевая и охранная полиция, отряд войск СС. Сразу после оккупации был составлен список оставшихся в городе евреев. Все еврейское население должно было нашить на одежду жёлтые звезды, а на спине написать мелом «Jude». Евреям запретили появляться в общественных местах. Вскоре начались и первые расстрелы.
Но «окончательное решение еврейского вопроса» одиночными расстрелами воплотить в жизнь было невозможно. В середине ноября 1941 г. всех евреев согнали в два двухэтажных здания на территории бывшей тюрьмы, которые находились на углу улиц Фрунзе и Советской. Как и во многих других городах Беларуси немцы здесь устроили гетто, обнеся территорию колючей проволокой высотой около 2 метров. Вход и выход осуществлялся через проходную будку. Узники содержались в необычайной тесноте, по 40 человек в каждой комнате, поэтому они могли только стоять. Днем становилось чуть просторнее, когда трудоспособных забирали на работы. Гетто тщательно охранялось полицаями. Сюда же были помещены военнопленные, коммунисты и активисты. Их расстреляли утром 25 ноября.
Согласно документам ЧГК (Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию злодеяний, совершенных немецко-фашистскими захватчиками), в конце ноября 1941 г. в четыре часа дня к гетто подъехало семь автомашин. Узникам объявили, что их везут в совхоз убирать капусту и морковь. В каждую машину грузили по 40-47 человек, затем их увозили к противотанковому рву, вырытому речичанами во время оборонительных работ в июле 1941 г.(в районе костно-туберкулезного санатория). Людей выгружали и по 15-20 человек загоняли в ров. После того как отбирали серьги, кольца, браслеты и другие украшения, расстреливали из автоматов. Несколько человек помоложе пытались бежать, но также были убиты.
Групповые расстрелы продолжались до второй декады декабря. Мест, где расстреливали евреев, было несколько. Кроме упомянутого выше противотанкового рва, расстрелы проводились в лесу по дороге на д.Озерщина, неподалеку от д.Бронное, метизного завода и винзавода, а также в самом гетто. Именно в гетто в огромной яме, выкопанной самими жертвами, за один день было уничтожено, по разным данным, от 420 до 500 человек. Согласно отчету ЧГК, в Речице было расстреляно 785 семей евреев, или около 3-х тысяч человек.
Спастись удалось единицам. Фашистская машина уничтожения не давала сбоев. Что могли противопоставить ей люди? Только свое мужество. И в Речице, как и во многих других белорусских городах, нашлись смельчаки, не побоявшиеся (а за это полагался расстрел) приютить, спасти обреченного на смерть еврея. Израильский историк А.Каганович называет их имена: житель д.Жмуровка Горошко, речичанки Елизавета Гаврилова, Лидия Назарова и Елена Богданова. Последняя полтора года прятала 11-летнюю Ларису Урецкую – лишь она одна смогла убежать из Речицкого гетто. В спасении Урецкой также принимали участие семьи речичан Горшковых, Ференцевых, Козорезовых, Станкевичей и даже жена речицкого бургомистра Карла Герхарда. В мае 1943 года Богдановой удалось переправить Ларису в партизанский отряд им.Ворошилова. Речичанка Ольга Онищенко – связная-подпольщица – прятала в своей квартире 19-летнюю Марию Рохлину. В Речицком клубе еврейской культуры «АМИ» назвали имя еще одной речичанки – Лидии Антоновны Атаманчук, нашедшей в полуразрушенной синагоге свиток Торы и прятавшей его всю оккупацию. «Праведник народов мира» – такое звание Национальный институт Катастрофы и Героизма еврейского народа Яд-ва-Шем присваивает людям, которые в период Холокоста с риском для жизни, своей и своих близких, спасали или способствовали спасению евреев. Из речичан этого высокого звания были удостоены Елена Богданова и Ольга Онищенко.
Закончилась война, с фронта и эвакуации в город стали возвращаться евреи-речичане. За годы военных лет жилфонд Речицы почти не пострадал, так что здесь стали селиться евреи, жившие до войны в Василевичах и деревнях района. В 1946 г. по инициативе бывшего фронтовика Хаима Гуменника часть останков евреев, расстрелянных в противотанковом рве в районе костно-туберкулёзного санатория, была перезахоронена в братской могиле на еврейском кладбище. На листе жести, прибитом к простому кирпичному памятнику, была надпись: «Здесь похоронены мирные люди, убитые гитлеровцами 25 ноября 1941 г. Родными они преданы земле и Богу. Кровь людская напрасно не должна пролиться». Примерно в это же время неподалеку от братской могилы были перезахоронены останки нескольких человек, убитых гитлеровцами в саду на углу улиц Чапаева и Вокзальной (сейчас Сыдько). Среди них был Гилель Ресин, дедушка нынешнего первого заместителя мэра Москвы Владимира Ресина.
В 1994 году на пожертвования речичан, граждан Израиля – выходцев из Речицы, при поддержке производственного объединения «Красный Октябрь» (директор М.Н.Смирнов) и опытно-промышленного гидролизного завода (директор А.Н.Турок) на месте скромного кирпичного памятника был установлен монумент из черного гранита с надписью: «3000! За что?». В августе 2008 года Речицу посетил Владимир Ресин. Побывав на еврейском кладбище, Владимир Иосифович профинансировал некоторые работы по его благоустройству, в частности, на могиле, где покоятся останки его деда, был установлен новый памятник.
Проходят годы, из памяти стираются события, даты, имена людей. Но память об ужасах Холокоста должна оставаться с нами, иначе все это может повториться вновь. Как-то, будучи в польском Люблине, посетил мемориал, созданный на месте концентрационного лагеря Майданек. За годы войны в его печах и газовых камерах было уничтожено 360 тысяч человек. В центре мемориала расположен огромный мавзолей, внутри которого находится пепел кремированных жертв. Круглую крышу мавзолея венчает надпись, которую с польского на русский можно перевести так: «Пусть наша судьба будет для вас уроком». Эти слова люди должны помнить всегда!
Влад Макаревич Телерадиокомпания "Телевид"
