В чистом уютном зале сельсовета многолюдно. На столах – вазы с пионами. За столами – гости. Члены рабочей группы по организации профилактической работы с гражданами, ведущими асоциальный образ жизни. Зал сельсовета светлый: здесь обычно регистрируют браки, сияют от счастья женихи и невесты. Но не сегодня. Собравшиеся уже в напряжении. Только из города человек десять руководителей приехало. С каким-то обреченным видом сидит местный актив. «А где контингент? – кто-то нервно спрашивает. – Они вообще знают, что должны прийти?». «Часть уже пришла, – слышим в ответ. – В коридоре стоят. Остальные побежали под колонку ноги мыть. Власть уважают»…

Под «прицелом»

О рабочей группе наша газета писала уже не раз. Под ее «прицелом» обязанные лица; семьи в социально опасном положении; официально неработающие или, как сказали бы в советские времена, тунеядцы; судимые. Основная задача группы – заставить граждан одуматься, кого-то направить на лечение (от алкоголизма, как правило) или устроить на работу.

Зал наполняется едким запахом сигаретного дыма вместе с перегаром. Контингент пошел. Очень быстро выясняется, что среди неблагополучных преимущественно граждане средних лет: от 30 до 40. Правда, по внешнему виду они совершенно разные. Вот подымают симпатичную барышню. Она прилично одета (только почему-то в жару во все черное), хорошо выглядит. Может быть, случайно в этой компании оказалась, чего в жизни не бывает? Далее следует короткая предыстория: женщина 1981 года рождения, не работает, пьет, имеет двоих маленьких детей, которых в настоящее время воспитывают отцы…

Неподалеку от барышни сидит «товарищ по несчастью». Он всего на пару лет ее старше, ранее судим. Но внешне производит впечатление человека предпенсионного возраста. Уставшего от жизни. Смотрит на членов рабочей группы пустыми голубыми глазами и со всем соглашается:

– Работать будете?
– Буду.
– Скотником в хозяйство пойдете?
– Пойду.

И так далее в том же духе.

Психиатр из наркологического диспансера убежден, что у большинства из собравшихся граждан – последняя шестая стадия алкоголизма, когда такие понятия как стыд, чувство долга отсутствуют. Но разговаривать некогда. Поэтому потом, спустя время, ищу в Интернете определение этой шестой стадии. Уже морально готова к терминам типа «деградация личности» или «социально опасен». Но читаю следующее определение заведующего кафедрой психиатрии БелМАПО профессора Р. Евсегнеева: «На этой стадии пациенты оказываются неспособными видеть связь между своими многочисленными проблемами и приемом алкоголя. Как правило, симптоматика зависимости нарастает и утяжеляется. В очень небольшом проценте случаев, как правило, в результате лечения, возможен переход к полной трезвости на более-менее продолжительное время, но возвращение на стадию три (социальное употребление) на сколь-либо длительный срок уже невозможно».

Кстати, стадия пятая отличается от последней тем, что человек осознает: алкоголь мешает ему жить. А стадия номер три – социальное употребление алкоголя – думаю, близка многим белорусам. Означает употребление алкоголя в определенных группах по принятым в данной культуре социальным поводам.
Впрочем, это отступление. Вернемся к контингенту. Они хотя и разные с виду, но все же некоторое сходство имеют. Например, на вопрос «Сколько лет у вас трудового стажа?» тут же, не моргая, с честными глазами отвечают «Не знаю, не считал». Один такой гражданин по заверению участкового последний раз официально выходил на работу 20 лет назад. Но нельзя сказать, что в зале неработающие. Как правило, они перебиваются случайными заработками: огород вскопать, посеять; идут помощниками к строителям; едут на заработки в соседние страны; собирают грибы и ягоды.

– А слабо на работу каждое утро, от звонка до звонка?
– Я не согласен…

Честно говоря, знаю вполне добропорядочных, образованных и подчеркну – обеспечивающих себя и свои семьи – граждан, которые на подобный вопрос ответили бы так же. Они не вписываются в общепринятую систему. А система – она необходима. Не вписываешься в общепринятую, значит, строй свою.
И еще одна деталь. Среди граждан, с которыми велась профилактика, нет одиноких – в смысле личной жизни. У всех есть пара: сожитель или сожительница.

Улыбайтесь, господа, улыбайтесь…

Ну, а дальше диалоги.

Компания мужчин неопределенного возраста на профилактику явилась явно навеселе.

– Почему выпившие? Вас же предупреждали о мероприятии!
– Понимаешь, начальник, нервы. Стресс сняли и готовы к исправлению.

Пока компанией занимается участковый, вспоминаю откровения врача анестезиолога-реаниматолога Константина Толстоногова, который работает в роддоме Могилевской области: «Вообще наши пациентки очень восприимчивы к стрессам. За неимением психолога борются с ними доступными методами. Троица из отделения патологии беременных (с виду вполне приличные барышни) на лавочке под чипсы покатили бутылку водки и собирались шлифануться «Бобровым Крепким», да тут их принял персонал. У подруги муж загулял – стресс надо снять. Одна девица перед плановым кесаревым сечением выдолбила косяк в туалете «страшно было, хотела успокоиться», ребенок родился в глубокой наркотической коме. И ответ у всех один «СНИМАЛИ СТРЕСС»…

***
– Ваше жизненное кредо по поводу спиртного?
– Не пью.
Оказывается, что недавно вернулся из ЛТП, где был уже в третий раз, имеет пятилетний стаж наркомана.

***
– Мы вас как обязанное лицо устроили на метизный завод. Туда многие хотят устроиться, но не могут: вакансий нет. Почему работу прогуливаете?
– Далеко ездить. И билет на проезд дорогой.

***
– Говорят, вы алкоголик,
тунеядец, хулиган?
– Я не согласен. Во-первых, я не пью. А во-вторых, хорошо зарабатываю.
– Тогда регистрируйтесь как индивидуальный предприниматель и живите спокойно.

***
– Откуда ваша сожительница?
– Из Минска.
– Вам что, местных мало?
– Мало. Да эту минчанку вчера вечером кто-то в Речицу увез…
Действительно, чего расстраиваться, что сожительницу из-под носа увели. Из Минска или Бреста, Надя или Люда – какая разница? Не принципиально.

***
После посещения двух сельсоветов возвращаемся в город. Едем в микроавтобусе молча. Устали все. Да и невесело.

Я вспоминаю барышню-кукушку с двумя детьми. После профилактических мероприятий она собрала большую часть неблагополучного контингента мужского пола и как атаманша – с сигаретой в зубах впереди всех – повела «женихов» гуськом в неизвестном направлении. Какая у нее стадия? «Бесстадийных», я так понимаю, нет. Третья? Пятая? Шестая? Впрочем, определять стадии дело специалистов. Мне же вслед хотелось спросить у нее: а вас когда-нибудь кто-нибудь любил? Не так, чтобы для вида красивые банты повязывать. А по-настоящему. Когда любовь долго терпит, всему верит, прощает и не способна на обман. Когда-то песня была популярная под названием «Нелюбовь». Вот так попадет человек в эту зону «нелюбви», и хоть волком вой. Попробуй выкарабкаться, когда голову не к кому преклонить. И все-таки за жизнь цепляться стоит. И, возможно, шанс этот в виде грозного «гражданина начальника». От дна оттолкнулся. Уже хорошо. А дальше, как говорил Мюнхаузен, вытаскивать себя из болота за волосы должен каждый приличный человек. Причем делать это необходимо регулярно, время от времени.

Оксана МШАР
Фото автора

"Дняпровец"